Работа над Air Jordan 3 была вашим первым сотрудничеством с Майклом. Какое было у него настроение, когда вы впервые встретились?
Я знал, что Майкл Джордан был не очень доволен моделью Air Jordan 2. В конце концов, он сломал в ней ногу. Но эта первая встреча с ним была действительно проницательной. Я много узнал о Майкле. У него было действительно хорошее чувство стиля.
Я помню, как Говард Уайт и я прыгнули на самолет до Чикаго и отправились в дом Майкла. Здание буквально тряслось. Будто звуки борьбы. Говард нажал на дверной звонок, и мы услышали голос издалека: «Входите, дверь открыта».
Мы заходим. Майкл был на нижнем этаже своего дома, а потолки были, возможно, два - два с половиной метра. Он играл в настольный теннис против одного из своих товарищей по команде. Он едва мог встать в полный рост. Его голова выглядела так, будто она касается потолка. Они играли очень ревностно. Это была соревновательная игра в настольный теннис. Борьба шла за каждый удар и иногда они отбегали от стола и врезались в стену.
Это был отличный способ узнать Майкла Джордана, и это также помогло мне понять, что я не хочу соперничать с этими парнями.
После мы поехали на встречу, которая проходила у него в магазине костюмов. Удивительно было наблюдать за ним вовремя того, пока портной снимал мерки. Майкл сам подбирал материалы, и буквально сказал: «Мне не нравится этот лацкан. Мы можем сделать это иначе?» Он был очень вовлечен в этот процесс.
Хорошо, что я увидел все эти моменты. Я не думаю, что в бизнесе никто не понял, что есть спортсмены, которые способны быть настоящими коллабораторами. Майкл сказал проницательные и важные вещи, такие как «Я всегда хотел, чтобы у меня была пара баскетбольных кроссовок, которые бы были удобны уже сразу, как я достал их из коробки. Свежие.». Это никогда не удавалось сделать раньше.
В тот момент я действительно не понимал всей сложности. Я просто знал, что нам нужно сделать большие изменения.